Эпоха: Воспитатели отца

УДК 94(470) + 929.5

Цыпленков В.П.
Эпоха.
Автобиографическая хроника.
– СПб, 2014. – 272 с.

В автобиографической хронике профессор Санкт-Петербургского университета рассказывает о происхождении свой семьи и фактах собственной жизни в городе Ленинграде до войны, во время блокады, на фронте, в послевоенный период. Период активной жизни ученого совпал по времени с эпохой социализма в России.
Книга представляет интерес для историков, социологов, биологов, этнографов.

В сети Интернет – epoch-ussr.blogspot.com

А professor of St. Petersburg University in the autobiographical chronicle talks about the origin of his family and the facts of his own life in Leningrad before the war, during the siege at the front, in the postwar period. The period of active life of a scientist coincided with the era of socialism in Russia.
The book is of interest to historians, sociologists, biologists, anthropologists.

Ранее я уже говорил о том, что на становление моего отца как интеллигента и ученого, а также и городского человека, влияние оказал директор Лесной дачи и преподаватель Лесного института Агафонов. Но не он один казался крестьянскому юноше образцом для подражания.

Рис. 60. П.М.Цыпленков в гостях у А.К.Андрющенко.
Обнимает хозяина дома его супруга Екатерина Павловна
(по-нашему – Барыня)

Второй и очень яркой фигурой был муж сестры моей матери (моей тети) Екатерины по имени Андрей Клементьевич Андрющенко (рис. 60). Это был типичный представитель царской армии, штабс-капитан. Ещё он был по образованию в то время химиком, крупным специалистом по взрывчатым веществам, учеником и ассистентом ещё более крупного, чем он сам, химика, профессора Ипатьева, который, как только появилась возможность, эмигрировал в Америку. Андрей Клементьевич хотя и был царским офицером, но больше себя чувствовал ученым, русским человеком, советским гражданином. В эмиграцию не стремился.
Это проявлялось во всем его характере. Будучи комендантом Петербургского артиллерийского полигона, в ходе революции он передал его новой власти без какого-либо кровопролития. И даже в тридцатые бурные годы, о которых сейчас много разговоров, когда в один недобрый день его по якобы клеветническому доносу репрессировали и через сутки допросов уже грузили в эшелон, вдруг отпустили. Представитель ГПУ объявил Андрею Клементьевичу, что он оправдан и может оставаться в Ленинграде. Но Андрющенко не остался, а поехал начальником строительства на одну из великих строек коммунизма. Его последней просьбой к органам было, чтобы его детей не трогали.
Сегодня мне кажется, что большое влияние на мое воспитание оказали те события, которые происходили в те мои детские годы в моей семье и в её окружении. Сам я был лишь зрителем, наблюдателем, улавливал в разговорах и из разговоров внутреннюю картину происходив-ших событий. Далее делал выводы и принимал решения, осмысливал происходившее вокруг.
Вышло так, что сын этого Андрющенко Юра (Георгий), мой двоюродный брат окончил институт и стал директором крупного металлургического комбината в городе Череповце. Значительно позже я летел в самолете, который попал в грозовой фронт именно над Череповцом, летчик запросил посадку. Всю ту ночь я провел в гостях у Юры, вспоминая наши детские годы.
Вспомнился и случай, что произошел с большим ученым-химиком, профессором Ипатьевым, когда тот ожидал разрешения на выезд в США. Понимая сложность вживания в общество в новой стране, профессор Ипатьев решил обеспечить себя средствами, хотя бы на первое время, из тех накоплений, которые оставались у него ещё от царских времен.
С Андреем Клементьевичем у Ипатьева были дружеские отношения. Не стесняясь своего ученика, профессор пересчитал все пяти– и десятирублевые золотые монетки, а также империалы и полуимпериалы, завернул их в тряпочку и спрятал до поры, до времени во вьюшку дымохода в лаборатории.

Примечание.

Империа́л (от лат. imperialis — императорский, имперский) — российская золотая монета. Чеканилась в 1755—1805 и в 1885—1917 годах. Монета образца 1755 года имела номинал 10 рублей и была равноценна 10 серебряным рублям. С 1897 года на золотых империалах и полуимпериалах при сохранении их прежнего золотого содержания чеканился новый номинал в 15 рублей и 7,5 рублей соответственно, то есть фактически была проведена девальвация рубля на 1/3. 15- и 7,5-рублёвые номиналы чеканились вплоть до 1899 года, после чего эти монеты начали постепенно изымать из обращения.

На следующий день утром ученик застал учителя в возбужденном состоянии, и первый вопрос, который тот ему задал, был о том, знает ли Андрей Клементьевич, куда профессор вчера спрятал деньги. Андрющенко ответил утвердительно. Вторая полувопросительная фраза растерянного профессора ошеломила ученика:
– Сегодня утром я их там не нашел! А мне уже выдали документы и через два дня уезжать. Что случилось?
Андрей напомнил профессору, что вчера ушел с работы раньше учителя и предложил поискать во всех возможных местах лаборатории. И тут Ипатьев хлопнул себя по лбу и радостно вскрикнул:
– Прости, Андрей! Я ведь после твоего ухода перепрятал деньги в другое место и забыл. Вот они где!